Нет ничего более увлекательного, чем воля, побеждающая непокорное тело.
Тема вынужденного уединения, про лешего, деятельность связанная с лечением тела и духа
Надо сказать, что этот год в каком-то смысле год вынужденного уединения. Год погружения в себя если быть точнее. Строго говоря это скорее всего разные состояния, но это только на первый взгляд. Погружение в себя в моем случае стало апофеозом отрицания. Я отказал практически всем, конечно кроме семьи. Это привело к соответствующим результатам, а именно я перестал быть интересен окружающим начальникам, коих развелось уже чуть не десяток. Какой прок от подчиненного который ускользает от обязательств. Всегда можно найти другого более сговорчивого. Я все это осознал довольно быстро и уже преднамеренно пользовался, чтобы грубо говоря послать всех подальше и понять наконец, что я хочу. В описанных ранее обстоятельствах ожидаемого результата это не принесло, но результат получился позже и даже лучше чем хотелось. Так что могу сделать вывод вынужденного уединения - весьма полезная штука.
Раньше я её себе представлял как фактическая изоляция от общества. В глухом лесу, да еще принять обет молчания, но видимо это удел не этой жизни, хотя все еще впереди.
Уединение безусловно лечит дух, как голодание лечит тело. Понять что тебе ничего не надо, или точнее для начала, что ты без многого можешь обойтись - это большой результат. За него можно многое отдать.
А про лешего мне нечего сказать. Единственная ассоциация связана с походами. Первый поход был с компанией молодых ученых, одного из которых Инна звала Дедушка Леший. Тот поход показал ряд актуальных проблем и в какой-то мере свел меня с кривой дорожки самодовольства и тщеславия. Это конечно не значит что он полностью решил эти проблемы, но тренд был задан. Второй поход был позже и леший тут вот причем. Мы ходили в не простой поход, это было в некотором роде испытание и практика. Приехав в первый раз к пещерам ночью было страшно. Незнакомая местность, всюду мерещились клещи. Леший страха наводил. Позже я часто был в том месте и воспринимал его как дом. Принятие было до такой степени, что однажды после практики мы разгуливали по этому месту голыми, не боясь и ни змей, ни клещей, ни людей, которые тоже тут могли быть и их реакции могли быть непредсказуемые. Леший защитил)
Надо сказать, что этот год в каком-то смысле год вынужденного уединения. Год погружения в себя если быть точнее. Строго говоря это скорее всего разные состояния, но это только на первый взгляд. Погружение в себя в моем случае стало апофеозом отрицания. Я отказал практически всем, конечно кроме семьи. Это привело к соответствующим результатам, а именно я перестал быть интересен окружающим начальникам, коих развелось уже чуть не десяток. Какой прок от подчиненного который ускользает от обязательств. Всегда можно найти другого более сговорчивого. Я все это осознал довольно быстро и уже преднамеренно пользовался, чтобы грубо говоря послать всех подальше и понять наконец, что я хочу. В описанных ранее обстоятельствах ожидаемого результата это не принесло, но результат получился позже и даже лучше чем хотелось. Так что могу сделать вывод вынужденного уединения - весьма полезная штука.
Раньше я её себе представлял как фактическая изоляция от общества. В глухом лесу, да еще принять обет молчания, но видимо это удел не этой жизни, хотя все еще впереди.
Уединение безусловно лечит дух, как голодание лечит тело. Понять что тебе ничего не надо, или точнее для начала, что ты без многого можешь обойтись - это большой результат. За него можно многое отдать.
А про лешего мне нечего сказать. Единственная ассоциация связана с походами. Первый поход был с компанией молодых ученых, одного из которых Инна звала Дедушка Леший. Тот поход показал ряд актуальных проблем и в какой-то мере свел меня с кривой дорожки самодовольства и тщеславия. Это конечно не значит что он полностью решил эти проблемы, но тренд был задан. Второй поход был позже и леший тут вот причем. Мы ходили в не простой поход, это было в некотором роде испытание и практика. Приехав в первый раз к пещерам ночью было страшно. Незнакомая местность, всюду мерещились клещи. Леший страха наводил. Позже я часто был в том месте и воспринимал его как дом. Принятие было до такой степени, что однажды после практики мы разгуливали по этому месту голыми, не боясь и ни змей, ни клещей, ни людей, которые тоже тут могли быть и их реакции могли быть непредсказуемые. Леший защитил)